Психологи иногда могут дать волю чувствам и эмоциям, которые приходят, не спрашивая. Допустимо ли специалисту плакать вместе со своим клиентом, рассказала «МК в Мурманске» психолог, EMDR-терапевт, коуч, эксперт международного онлайн-института психологии Smart Таисия Потевская.
«Конечно, все мы – живые люди и, так или иначе, постоянно находимся в треугольниках отношений. Клиент, к примеру, может напоминать психологу кого-то из значимых фигур в его жизни. Тогда работать, не вылетая из профессиональной позиции, становится сложнее», – поделилась эксперт.
По ее словам, в ловушку собственной личности психолог периодически попадает. Именно для этого помогающие практики посещают супервизии, интервизии и свою личную терапию. Чтобы «держать стакан чистым и пустым» для клиента, а личное не мешало профессиональному.
При этом в разных психологических подходах позиция помогающего практика может быть различна.
«Если вы, например, пришли к коучу по личной эффективности, чтобы достичь поставленной цели и работаете с ним в коучинге из позиции «на равных» и «взрослый – взрослый», то вполне возможно и посмеяться, и погрустить вместе. Иногда это очень даже способствует созданию еще большего доверия и открытости», – рассказала Таисия Потевская.
Однако здесь важно понимать, что в этом подходе клиент приходит в состоянии «со мной все ок, хочу большего», чтобы вместе с коучем двигаться к намеченным целям условно из состояния «нормы» в «плюс». В коучинге психолог и клиент – партнеры. Они могут быть на равных, в том числе и в выражении эмоций. И запросы здесь в основном рассматриваются из так называемого социального поля, пояснила терапевт.
Если же речь идет именно о психотерапии, то сюда клиенты скорее приходят с другими целями. Люди хотят иметь в поле стабильную родительскую фигуру, к которой можно обратиться в минуты острых переживаний и тревоги, чтобы убедиться, что мир не рушится, а остался на месте. Им важно общаться с эмоционально зрелым человеком, в чем-то копировать его поведение, чтобы «дозреть» самому, а также учиться проявлять самые разные чувства, в том числе, социально не одобряемые (гнев или злость).
«В данном случае «слезливость» помогающего практика уже под большим вопросом. Если же говорить о кризисной психологии, то там позиция психотерапевта – опекающая, дающая клиенту отреагировать и прожить горе», – считает спикер.
Она также подчеркнула, что слезы терапевта в подобной ситуации будут совершенно неуместны. Кризисным психологам больше, чем кому-либо, порой хочется заплакать от увиденного и услышанного. Отсюда и растет, в том числе, выгорание специалистов.
Важно помнить, что все, что делает психолог в сессии, должно быть направлено на благо клиента и на разрешение его сложностей.
Потевская добавила, что специалист должен оставаться устойчивым и нейтральным на протяжении всей работы, иначе просто не сможет оказать качественную помощь.
Для того, чтобы выполнять свою работу, психологу важно заботиться о своем физическом и ментальном здоровье.
«Хочется завершить эту статью высказыванием одного из известных экстремальных психологов о психологической работе горя: работа горя – это наша работа, только если она – наша работа. И речь тут не только о работе с горем», – заключила коуч.
Все мы любим ходить по магазинам и приобретать для себя что-то нужное и полезное. Ранее «МК в Мурманске» писал, как распознать в себе шопоголика.
